Грани возможного

О'Рейли: Еще одна большая неделя для администрации Трампа. Судья Горсач, его назначение прошло очень гладко.

Трапм: Так и есть, так и есть.

— Но сделка по беженцам — нет.

— Я считаю, тоже очень гладко. Мы выбрали 109 человек из сотен тысяч путешественников и изучали их очень тщательно.

— Если бы вам пришлось делать это снова, вы ничего не изменили бы? Некоторые из ваших людей не поняли указа.
— Генерал Келли сказал о другом. Генерал Келли, сейчас уже — министр Келли, сказал, что он все понимал, что он был осведомлен, и все прошло гладко. Там было 109 человек.

— Давайте поговорим об Иране, о вашей оценке. Как вы считаете, мы — США — встали на путь, ведущий к столкновению с этой страной?

— Я считаю, что это была самая ужасная сделка из всех, что я видел. Эту сделку не следовало даже обсуждать…

— Ядерная сделка?

— Конечно. Сделка, которую заключила администрация Обамы. Я считаю позором, что мы заключили такую сделку, что нам пришлось подписать такую сделку, и не было никаких причин делать это. Если вам нужна сделка, то добейтесь хороших условий.

Мы дали им 1,7 миллиарда долларов. Это неслыханное дело: мы дали деньги и ничего не увидели взамен.

— Возможно, вы расторгнете сделку?

— Посмотрим. Посмотрим, что будет, но я могу сказать одно: они совершенно не уважают нашу страну. Они — главное государство-террорист в мире, они повсюду рассылают деньги и оружие, а так делать нельзя.

— Вы начнете с санкций против них, но как насчет отправки авианосца?

— Я не обсуждаю военные шаги. Я всегда критиковал Обаму за то, что он говорил о планах штурма Мосула. Они назвали место, день и час начала операции. Я в такой подход не верю.

— Значит, вы намерены играть на повышение с Ираном.

— Я не играю на повышение. Я считаю, что они совершенно не уважают нашу страну, и я понимаю сделку. Я мог бы смириться с этим, если бы они после этого начали сотрудничать, но случилось совсем иное. Они словно расхрабрились. Они отслеживают наши самолеты, они окружают наши корабли своими маленькими катерами, и они совершенно не уважают нас, потому что они не могут поверить, что мы были настолько глупы, что согласились на эту сделку.

— На прошлой неделе вы говорили с Путиным. Деловая была неделя.

— Полторы недели.

— Вы уважаете Путина?

— Я уважаю его, но…

— Уважаете? За что?

— Я уважаю многих людей, то это не значит, что мы с ними найдем общий язык. Он — лидер своей страны. Я бы сказал, что с Россией лучше ладить, чем не ладить. И если Россия помогает нам в борьбе против ИГИЛ, а это большая борьба, и в борьбе против исламского терроризма во всем мире, то это хорошо. Но найду ли я с ним общий язык? Понятия не имею.

— Но он еще и убийца. Путин — убийца.

— Убийц много. У нас полно убийц. Вы что же, считаете, что наша страна — такая невинная?
— Я не знаю ни одного государственного лидера-убийцу.

— Так посмотрите на то, что мы сделали. Мы совершили много ошибок. Я с самого начала был против войны в Ираке.

— Но ошибки — не то же самое, что…

— Много ошибок, и погибло много людей. Вокруг полно убийц, поверьте мне.

— Давайте поговорим о Мексике. Сообщалось, что вы в разговоре с президентом Нието сказали, что, если его войска не могут справиться с картелями, то это сделают американские солдаты. Так сообщалось, и я не помню, правда это или нет. Вы так говорили?

— С картелями необходимо что-то сделать. Я говорил с ним об этом. Я хочу помочь ему с этим. Я думаю, что он — очень хороший человек. Вы, возможно, знаете, что у нас очень хорошие отношения. Он, похоже, очень хочет получить от нас помощь, потому что у него проблема, и для нас это тоже серьезная проблема. Не забывайте, что картели орудуют в нашей стране. И они отравляют молодежь нашей страны.

— На данный момент вы считаете Мексику коррумпированной страной? Потому что все это творится уже десятки лет.

— Я люблю их народ. Мне очень нравится это правительство. Я считаю, что он — очень хороший человек. Мы отлично ладим. Но у них есть проблемы контроля над разными сферами жизни страны. В этом нет никаких сомнений, и главной проблемой я бы назвал наркотики и наркокартели.

— Вы рассчитали, какой тариф установите для Мексики, чтобы оплатить расходы на стену?

— Сейчас ситуация — очень неблагоприятная. Сейчас мы теряем наши рабочие места, уходящие в Мексику. Посмотрите на заводы, на эти большие заводы. Но я должен сказать вам, что уже обернул это вспять. Вы увидите это. «Форд» оказались молодцами. Они отменили строительство завода. Они строят огромный…

— Да, вы запугали их. Они вас боятся.

— Не уверен, что они боятся меня. Они хотят поступить правильно.

— Они хотят поступить правильно? А что мешало им поступить правильно все эти годы? Они боятся вас.

— Раньше с ними разговаривали не те люди. Но они поступят правильно, они возвращают рабочие места в Мичиган, в Огайо, в Пенсильванию, туда, где были утрачены рабочие места. Это уже происходит. Думаю, вы увидите огромный рост количества рабочих мест в нашей стране.
— Давайте поговорим о внутренней политике. Я провел неделю в Калифорнии. Как вам известно, они голосуют за то, следует ли превратить Калифорнию в штат-убежище. Получается, что США и Калифорния на пути к столкновению. Что вы думаете об этом?

— Я считаю, что это просто смехотворно. Как вы знаете, я категорически против городов-убежищ. Они распространяют преступность, там много проблем. Если придется, то мы лишим их финансирования. Мы переводим огромные суммы денег в Калифорнию, как вы знаете. И при этом во многом Калифорния не подконтрольна. Разумеется, избиратели согласны, иначе они не голосовали бы за меня.

— Лишение финансирования — ваше любимое оружие?

— Это просто оружие. Я бы не хотел лишать финансирования город или штат.

— Но вы сделаете это?

— Я бы не хотел никого лишать финансирования. Я хочу давать им деньги, в которых они нуждаются для управления городом и штатом должным образом. Но если они хотят иметь города-убежища, то, возможно, нам придется поступить так. Конечно, это будет оружием.

— Возможно, критика в ваш адрес обоснована, так как вы говорите вещи, не подкрепленные данными. Например, вы, будучи президентом, сказали, что против вас голосовали три миллиона нелегальных иностранцев, но у вас нет данных в поддержку этого утверждения. Некоторые скажут, что для президента делать такие заявления безответственно Не обоснованно ли это?

— Многие люди сказали, что я прав, сами знаете.

— Я знаю, но у вас должны быть данные в поддержку заявлений.

— Позвольте сказать вам. И это необязательно касается голосования, хотя в итоге ведет к этому. Это касается регистрации избирателей. Вы смотрите на регистрационные списки и видите, что голосовали мертвые, что голосовали люди, зарегистрированные в двух штатах, и многое другое, вы видите нелегалов, людей, не являющихся гражданами, но внесенными в списки. Послушайте, Билл, мы можем быть наивными, но посмотрите на списки, в которых есть нелегалы, есть «мертвые души», есть это. Это очень плохая ситуация. Очень плохая.

— Так вы считаете, что в этом вопросе ваша правота будет доказана?

— Я думаю, моя правота уже доказана. Многие сказали, что я прав.

— Но данные должны показать, что голосовали три миллиона нелегалов.

— Забудьте об этом. Забудьте обо всем этом. Посмотрите просто на регистрационные списки избирателей. И мы займемся этим, я создам комиссию под руководством вице-президента Майка Пенса, и мы очень, очень тщательно разберем эту ситуацию.

— Что ж, это хорошо. Перейдем к сути. В 2017 году американцам стоит рассчитывать на снижение налогов?

— Думаю, да, и, возможно, еще до конца года. Я бы сказал, что да.

— Следует ли американцам ожидать в 2017 году появления системы медицинского страхования, разработанной администрацией Трампа.

— Как минимум, это будет в процессе. Возможно, на это потребуется больше времени, мы не закончим к началу следующего года, но процесс будет идти. Ситуация — сложная. Obamacare был катастрофой. Помните, эта реформа не сработала. Мы разрабатываем прекрасный план. В соответствии с законом на это требуется время. Мы довольно скоро предложим это. Я думаю, да, я бы сказал, что к концу года план будет как минимум в зачаточном состоянии, но кое-что у нас будет в этом году и в следующем.

— Последний вопрос. У вас остается четыре часа на сон или нечто в этом роде. Опуская голову на подушку, не говорите ли вы себе: «Поверить не могу, что я здесь. Поверить не могу, что, не будучи политиком, не стремясь к этому, не ставя себе такой цели в жизни, я стал президентом США»? Вам не приходит это в голову?
— Должен сказать вам, что однажды, входя в Белый дом, я подумал: «Это потрясающе». Или когда поднимаетесь на борт президентского самолета. Это отчасти сюрреалистический опыт, но с этим нужно справиться, так как работы очень много, как в сфере рабочих мест, так и в деле отношений со странами, которые нас ненавидят. Необходимо преодолеть это ощущение.

— Футбол. Вы будете смотреть матч?

— Мне нравится Боб Крафт (Bob Kraft). Мне нравится тренер Беличик (Belichick). Том Брэйди (Tom Brady) — мой друг.

— Все они теряют равновесие из-за этого, вы знаете.

— Знаю, они много горячо говорят. Но, знаете, они также набирают большую популярность на этом. Я думаю, они хорошо выступят. Том — победитель.

— Значит, вы болеете за «Патриотов»?

— Я считаю, что вторая команда — просто фантастическая. Нет, правда, фантастическая. У них замечательный нападающий. Но для «Патриотов» матч будет полегче, так как они там уже были. Если вы побеждали, если вы это делали — а они это делали — то играть вам гораздо легче. Так что посмотрим, что будет. Но надо же поддерживать друзей, верно?

— Конечно. Fox Sports требует, чтобы я спросил у вас, какой будет результат.

— Ненавижу предсказывать.

— Но вам придется.

— Терпеть это не могу. Я даже не знаю, каковы шансы. Думаю, шансы примерно равны, так как обе команды прекрасны, шансы примерно равны, но я бы сказал, что «Патриоты» победят.

— С каким счетом?

— Перевес в восемь очков.

— Хорошо. Это четкий президентский прогноз, и мы увидим, оправдается ли он.

— Мне бы не следовало это делать, ну да ладно.

— Для этого вам данные не нужны.

— Нет, не нужны.

— Господин президент, спасибо вам за уделенное время.