Грани возможного

третий кабинет направо за левым углом – получите комплектацию. Потом подойдете. Следующий.

Анна Валерьевна послушно взяла распечатку, ничего в ней не поняла и проследовала в указанном направлении.

— Карму давайте! – Анна Валерьевна подпрыгнула от неожиданности.

— К-карму?

— А вы можете дать что-то еще? – цинично поинтересовались за стойкой и буквально вырвали из рук Анны Валерьевны распечатку. – Так, карма у вас, скажем прямо, не ахти. Много с такой не навоюешь.

— Я не хочу воевать – испуганно пролепетала Анна.

— Все вы так говорите, — отмахнулись от нее и продолжили, — на ваше количество набранных баллов вы можете купить 138 земных лет человеческой жизни, 200 лет птичьей или лет 300 в виде дерева или камня. Советую камнем. Деревья, бывает, рубят.

— Сто тридцать восемь… — начала было Анна Валерьевна, но ее опять перебили.

— Именно сто тридцать восемь лет стандартной и ничем не примечательной жизни, заурядной внешности и без каких-либо необычностей.

— А если с необычностями?… Это я так, на всякий случай… уточняю…

— Ну, выбирайте сами. Необычностей много. Талант – 40 лет жизни, богатство – в зависимости от размера, брак, честно вам скажу, полжизни гробит. Дети лет по 15 отнимают… Вот вы детей хотите?

— Нет… то есть да… двоих… нет, троих…

— Вы уж определитесь.

— Брак, троих детей, талант, богатство и чтобы по миру путешествовать! – на едином дыхании выпалила Анна Валерьевна, лихорадочно вспоминая чего ей еще не хватало в той жизни, — и красоту!

— Губа не дура! – хмыкнули из-за прилавка, — а теперь, уважаемая Анна Валерьевна, давайте посчитаем. Брак – это 64 года, остается 64. Трое детей – еще минус 45. Остается 19. Талант, допустим, не мирового масштаба, так, регионального, ну лет 20. А богатство лет 20 минимум. Лучше надо было предыдущую жизнь жить, недонабрали лет.

— А вот… — прикусила губу Анна Валерьевна, — если ничего…

— А если ничего, то 138 лет проживете одна в тесной квартирке, достаточной для одного человека и при здоровом образе жизни в следующий раз хватит на побольше лет – отбрили Анну Валерьевну.

— И ничего нельзя сделать?

— Ну почему же? – смягчились за прилавком, — можем организовать вам трудное детство – тогда высвободится лет 10. Можно брак сделать поздним – тогда он не полжизни отхватит. Если развод – еще кредит появится, а если муж сатрап, то авось и талант мирового масштаба сможем укомплетовать.

— Да это же грабеж…

— Свекровь-самодурка карму неплохо очищает, — проигнорировали ее возмущение и продолжили, — можно вам добавить пьяного акушера и инвалидность с детства. А если пожелаете…

— Не пожелаю! – Анна Валерьевна попыталась взять в свои руки контроль над ситуацией, — Мне, пожалуйста, двоих детей, брак лет этак на 40 по текущему курсу, талант пусть региональный будет, ну и богатство чтобы путешествовать, не больше.

— Все? Красоты вам не отсыпать? У вас еще 50 лет осталось… нет? Тогда комплектую… — девушка за прилавком достала кружку и стала высыпать в нее порошки разных цветов, приговаривая себе под нос: «брак сорокалетний, есть, дети – две штуки есть, талант… талант… вот пожалуй так, деньги… сюда а остальное от мужа еще… Все!» Анна Валерьевна недоверчиво покосилась на полулитровую кружку, заполненную цветным песком, которую ей протянули из-за прилавка.

— А если, скажем, я талант не использую, я дольше проживу?

— Как вы проживете – это ваши проблемы. Заказ я вам упаковала, разбавите с водой и выпьете. Товары упакованы, возврату и обмену не подлежат! Если вы пальто купите и носить не будете – это уже ваши проблемы.

— А…

— Счет-фактура вам, уверяю, не пригодится.

— А…

— Да что вы все «А» да «А»! судьбу вы себе выбрали, предпосылки мы вам намешали, все остальное в ваших руках. Кулер за углом. Следующий!

Последнее, что успела подумать Анна Валерьевна перед собственными родами, было: «Вот вроде все с моего ведома и разрешения, а такое ощущение, что меня все-таки обдурили». Хотя нет, мимолетной искрой у нее в мозгу успела пронестись мысль о том, что ей интересно, как ее назовут.

Ни на минуту Клавку одну
Оставить нельзяʺ. Он подходит к окну.
И вздохи, и стоны слышны из окна.
Понятно, чем занята дома жена.

ʺТак, значит, пока я топтал берега,
она мне наставила, сволочь, рога.
Такого, конечно же, я не прощу.
И ей, и ему я сейчас отомщуʺ.

На цыпочках тихо заходит он в хату,
Сжимая в руках штыковую лопату.
На занавеске две тени видны,
Узнал по приметам фигуру жены.

Первый удар достается жене
(удар не смертельный - плашмя по спине)
Ударом вторым оглушил мужика,
Лопату, сломав поперек черенка.

Вышел во двор. Закурил у порога.
ʺУбить не убил – покалечил немного
В участок пойду. Не большая вина.
Глядит, а в ворота заходит жена.

ʺТы рано вернулся, предчувствовал что ли.
Приехала тетка и муж ее Коля.
С дороги устали я им постелила.
До лавки сходила. Продуктов купила.

Муж Зины начальник в районе большой,
При галстуке ходит, костюм дорогой.
Высокого птица конечно полета.
У них ʺМерседесʺ - шестисотый по счету.

Они обещали - проявят заботу,
Чтоб нам перебраться в район на работу,
А то прозябаем в деревне, в глуши.
Ты, Вася, культурным себя покажи.

Я водки взяла (самогонку не пьют)
И морды по пьянке друг другу не бьют.
А то разойдешься как в прошлом году,
Когда полдеревни сидело в пруду.

Ты матерных песен не пой за столом,
Руками не ешь – только вилкой, ножом,
А водку – что женщинам, что мужикам-
Ты лей помаленьку, не полный стаканʺ.

Чуть слышно шаги проскрипели по хате,
Тетка выходит в атласном халате.
Хозяйка к ней бросилась, взглядом лаская.
ʺКак отдохнула, моя дорогая?ʺ

ʺВсе было отлично, я в жизни ни разу
не испытала такого экстаза.
Спина поцарапана - это пройдет,
А Коля мой в трансе, сейчас отойдетʺ.

Минуту спустя Николай появился,
Держась за затылок, всем поклонился.
Похлопал Василия он по плечу.
ʺДавай отойдем, побазарить хочу.

Мы клуб мазохистов с женой посещали
И многое там на себе испытали-
Наручники, плетки и цепи стальные,
Но чтобы лопатой – такое впервые.

Уважил, и я не останусь в долгу
В район перебраться тебе помогу,
Жилье тебе купим – проблем с этим нет.
Вот так и поступим. И крикнул - ʺОбедʺ.

P.S. Тетка семью их забрала с собой.
Купили в районе им дом небольшой.
Василий теперь за приличную плату,
Дежурит у их изголовья с лопатой.